Украденная Альфой

МАРА

Я не могу уснуть и сижу на краю кровати уже несколько часов. Я убеждаю себя, что так происходит из-за жары в комнате и нервов, из-за которых у меня сжимается желудок.

Сказанное так «да» навсегда останется самым ужасным воспоминанием в моей памяти.

Фотографии моей семьи, расставленные по комнате, дурманят голову. Наверное, так Кейден издевается над похищенными.

Я встаю и несколько минут расхаживаю по комнате.

Я от природы любопытна, и необходимость выбраться прямо сейчас из комнаты давит на меня – просто исследовать, не обязательно пытаться сбежать, потому что знаю, что у меня ничего не получится.

Но если представится возможность...

Набравшись храбрости, я дергаю за ручку двери. К моему удивлению, она распахивается.

Странно, что никто не потрудился закрыть ее.

Выглядываю и смотрю в коридор. Я ожидаю увидеть Коэна, но за дверью никого нет. Мои губы растягиваются в хитрой улыбке.

Время сделать ход.

Я иду по коридору, стараясь ступать как можно тише. Будет очень обидно, если меня обнаружат до того, как я что-нибудь выясню.

Но больше всего меня удивляет, что это место неподвижно, нигде нет признаков жизни.

Это заставляет меня нервничать, будто я иду в какую-то ловушку.

Я спускаюсь по лестнице, смотрю налево и направо. Путь свободен, и я решаю идти направо.

Выбранный маршрут ведет меня в темноту; чем дальше, тем свет становится все тусклее.

Я знаю, что меня могут поймать в любой момент, и это знание вызывает у меня чувство необычной взволнованности.

Я никогда в жизни не переступала черту, и это первый риск, на который я решилась.

Я спускаюсь еще на два лестничных пролета.

Первый недавно помыли, и я рискую поскользнуться при каждом шаге.

Следующий лестничный пролет освещает один фонарь, ступени каменные.

Я знаю, что нужно остановиться, вернуться по собственным шагам в свою комнату и заснуть, но любопытство тянет меня за собой, как собака на поводке.

Чем дальше я иду, тем больше мне хочется идти дальше.

Я останавливаюсь. Странный звук доносится снизу, заставляя меня вздрогнуть от испуга.

Звук можно описать только как громкий стук металла по металлу.

Он вызывает мурашки на коже и заставляет застыть кровь в жилах.

Я должна узнать, что это такое, иначе в своей комнате я глаз не сомкну от любопытства.

Спускаясь теперь медленнее и осторожнее, я иду на звук.

Он становится все громче, когда я спускаюсь.

Когда я оказываюсь у основания лестницы, звук грозит разорвать мои барабанные перепонки.

Внизу температура намного выше, и на лбу выступает пот.

Я откидываю волосы с лица и продолжаю идти.

Я до сих пор представить не могу, что найду здесь.

Любой нормальный человек здесь бы повернул назад, но мне теперь нечего терять, поэтому я продолжаю идти.

Я прохожу мимо нескольких дверей, проверяю каждую комнату и выясняю, что звук доносится из конца коридора.

Я оказываюсь перед приоткрытой дверью и слышу, как кто-то передвигается внутри и, стучит чем-то.

Понятия не имею, что могу найти там, и знаю, что заходить туда рискованно.

Если это так, говорю я себе, ~ то, по крайней мере, я избавлюсь от страданий, связанных с тем, что меня держат здесь в плену.~

Прикусив губу, я подкрадываюсь ближе на цыпочках. Молюсь, чтобы меня не поймали, и заглядываю в щель, чтобы задохнуться от увиденного.

Мужчина. Голый. Ну, почти голый.

Мой взгляд скользит вверх с его ног, по черным брюкам к обнаженной спине.

Замысловатые чернильные линии украшают загорелые мышцы, покрытые легким блестящим потом.

Мой взгляд пробегается по его мускулистым рукам, в которых зажат большой стальной молоток.

Я даже замечаю, в каком беспорядке полуночно-темные волосы на его голове.

Незнакомец с грохотом опускает молоток на что-то металлическое, заставляя меня подпрыгнуть.

Мне любопытно, что он делает, и когда он стоит ко мне спиной, проскальзываю в комнату. Да, знаю, что это глупо, но я не могу остановиться.

Теперь я вижу, что все стены увешаны оружием.

Здесь повсюду мечи, кинжалы, всевозможные клинки – все они сверкающие и смертоносные.

Я определенно не должна быть здесь. Человек передо мной, вероятно, психопат, который убьет меня, если увидит.

У меня на секунду возникает желание схватить одно из оружий, чтобы использовать против него, но я знаю, что ни за что не осмелюсь на подобное. И это против моей религии.

Я жалею, что мои родители не обучили меня самообороне.

Я поворачиваюсь обратно к двери, но моя нога за что-то цепляется, и я падаю.

Я поднимаюсь, но слишком медленно, чтобы убежать.

– Остановись! – кричит мужчина.

Я в ужасе вскакиваю. Голос кажется мне знакомым, и от него леденеет сердце.

Я застываю, когда до двери и свободы остаются считанные сантиметры.

Я медленно поворачиваюсь на пятках, понимая руки вверх, словно он целится на меня из пистолета.

На меня смотрит пара обсидианово-черных глаз.

Они настолько темные, что я вижу свое напуганное отражение в радужках.

Он смотрит на меня из-за густой челки.

Мужчина оценивающе смотрит на меня сквозь нечесаные пряди, которые свисают ему на лоб.

Я не могу описать его лицо словами. Я хочу прикоснуться к нему, почувствовать каждый контур упругой кожи, но держу дрожащие пальцы наготове.

Я опускаю глаза вниз, с трепетом впитывая каждый сантиметр его рельефного живота.

Но вот что правда привлекает мое внимание – поднесенный близко к моему лицу, кончик меча.

– Мара, – шепчет он, а его голос хриплый.

Я, конечно же, знаю... Я едва могу вздохнуть, когда шок поглощает меня. Я точно знаю, кто этот несправедливо привлекательный мужчина.

– Кейден.

Его челюсть напрягается – нельзя не отметить, что прекрасной формы челюсть – когда он с грохотом отбрасывает меч на верстак.

Я застываю на месте, не в силах отвести от него взгляд.

Сказать, что его внешний вид не соответствует моим ожиданиям, значит преуменьшить.

Я-то решила, что он прячет свое лицо из-за стыда.

Я ожидала, что он будет некрасив, возможно, даже изуродован.

Как же далеко от истины я оказалась...

– Тебе не следует спускаться сюда, – ворчит он.

Я с трудом отрываю взгляд от его глаз и, наконец, роняю взгляд на пол.

Я понимаю, что, наверное, выгляжу для него нелепо, расхаживая по логову Стаи Мщения в легкой ночной рубашке.

Он вздыхает и берет со скамейки тряпку, чтобы вытереть лоб.

Я облизываю губы и, поднимая взгляд, наконец обретаю голос:

– Что ты здесь делаешь?

Его взгляд следует за моим к стене с оружием.

– Это мое хобби. Превращать что-то ужасающее, например, оружие, в произведение искусства, – отвечает он.

Тон его голоса недовольный, но под недовольством можно расслышать гордость.

Похоже, хобби действительно важно для него. Я стараюсь сделать все возможное, чтобы не поддаться своей абсолютной уязвимости.

– Смертельное искусство, – бормочу я себе под нос.

Затем Кейден поднимает свои кожаные перчатки и надевает, не отрывая от меня взгляда.

Я не могу выдержать напряжения, когда смотрю на него. Перевожу взгляд на стены с оружием.

Сколько из них было использовано? Есть ли у него любимое?

Страх наполняет мое тело, когда я понимаю, что вырвался, попытался убежать, и теперь мой мучитель здесь, в комнате, полной жестоких клинков, в пределах легкой досягаемости.

У него есть все предлоги, чтобы проверить каждое на мне.

– Тебе не нужно здесь находиться. За свое поведение ты должна сейчас же перегнуться через мою кровать, – рычит он, разминая руки.

Мое сердце учащенно бьется при этих словах.

Затем он протягивает мне руку: «Жаль, что это работа для моего брата».

Пускай меня и тошнит от его слов, мне становится гораздо легче оттого, что он не угрожает моей жизни или здоровью.

Я уже достаточно рисковала, уже задразнивая его с оружием в руках.

Я беру его за руку и надеюсь, что он не заметит моей дрожи.

Ощущение от перчатки на моей коже бесит.

– Почему ты никогда не прикасаешься ко мне? – проболталась я, когда мы выходим из комнаты.

Я жалею об этом вопросе почти сразу же и прикусываю губу.

Он бросает на меня взгляд из-за челки: «Мы касаемся друг друга», – говорит он, сжимая мою руку.

Внезапно осмелев, я закатываю глаза: «Я имела в виду перчатки. Почему ты не прикасаешься к моей коже?»

Он ворчит: «Спрашиваешь почему? А что, жаждешь моих прикосновений?»

Я качаю головой, и он коротко смеется, когда мы начинаем подниматься по лестнице.

– Мне просто любопытно, – честно говорю я ему. И это правда. Внезапно я не жалею о своем любопытстве. Посмотрите, куда оно меня привело.

Это заставило меня на секунду задуматься: показал бы Кейден мне свое лицо, если бы я не стала допытываться?

– Любопытство влечет за собой наказание, – мрачно рычит он.

Я чувствую, как мои глаза увеличиваются: «Наказание? – пищу я. Он не может всерьез думать о том, чтобы наказать меня за это?

Но опять же, напоминаю я себе, ~ он альфа Стаи Мщения...~

Я прошу прикоснуться к нему еще несколько раз, но он не отвечает мне, пока мы не оказываемся на верхнем этаже по пути к моей спальне.

На самом деле, он, кажется, совершенно не слышит ничего из того, что я говорю, пока мы не останавливаемся перед дверью моей спальни.

– Серьезно, почему ты не можешь прикоснуться ко мне? – спрашиваю я, задыхаясь.

Я не понимаю, почему Коэн запросто снял перчатки и прикоснулся ко мне, а Кейден – нет.

– Поверь, если я прикоснусь к тебе, тебя будет тянуть ко мне, – тихо говорит он.

Он, что серьезно?

– То же самое ты сказал о своем лице, но я увидела его и ничего не почувствовала, – говорю я ему.

Не знаю, вру ли я. Я знаю, что могу смотреть на него очень долго и мне не станет скучно.

Он внезапно подается вперед, хватает меня за руку и прижимает к стене, одной рукой удерживая мои запястья над головой.

Другой прижимает мои бедра к стене, чтобы ни один сантиметр его кожи не касался моей.

– Не играй со мной, Мара! А то я всерьез подумываю либо перерезать тебе горло, либо сорвать с тебя одежду, – шипит он.

Его губы так близко к моим, что я чувствую его дыхание на своей коже.

Я не говорю ни слова, но мне кажется, что мое резкое дыхание дает ему необходимый ответ.

Он отпускает меня и заталкивает в мою комнату. Я попятилась назад, пытаясь восстановить фокус.

– Наказание начнется завтра, – бормочет он, прежде чем закрыть дверь перед моим ошеломленным лицом.