Конец игры

Он возвышался надо мной, и мне пришлось откинуть голову назад, чтобы взглянуть на него.

"В ванную", – ответила я.

Я начала двигаться, но крепкие ручищи Грэма меня остановили. На его лице застыла забавная улыбка. "Ты хоть знаешь, где находится ванная?"

Хороший вопрос. Нет, не знаю.

"Нет".

Он хихикнул и покачал головой. Убрав свои большие руки с моей талии, он взял меня за руку и, сцепив наши пальцы, потянул за собой. Мое сердце екнуло. "Пойдем, Миллер. Ванная там".

Я не сопротивлялась, в основном потому, что опасалась, что толпа людей меня просто проглотит; мне нужен был проводник. Кроме того, какая-то часть меня была поражена тем, насколько крошечной моя рука казалась в его руке и как ужасно приятно мне было.

Приятные ощущения я списывала на алкоголь. В любой другой ситуации я бы не радовалась прикосновениям или улыбкам Сент-Клера.

Мы двинулись по первому этажу через толпу. Мне почти ничего не было видно, но Сент-Клер взглянул поверх голов всех остальных и нахмурился.

Он повернул голову. "Здесь длинная очередь. Пойдем, Джексон почти никого не пускает на верхний этаж. Там должна быть свободная ванная".

Он повел меня в другую сторону.

Сент-Клера несколько раз останавливали разные люди, но он отмахивался от них, не задумываясь. Он отклонял приглашения пообщаться, потанцевать с девушками и сыграть в бирпонг.

Как только мы оказались у лестницы, я наконец смогла дышать. Несмотря на то, что вокруг нас уже не роились люди, Сент-Клер не выпускал мою руку, да я и не просила его об этом. Мне нужна была опора, чтобы подняться по лестнице и не плюхнуться, как мешок с картошкой.

Когда мы оказались на верхнем этаже, он провел меня в спальню в конце коридора. Судя по его словам, внутри была ванная. Я быстро пошла вперед, не замечая ничего вокруг.

К сожалению, я не могла вечно оставаться в ванной, пытаясь прийти в себя, иначе Сент-Клер начал бы волноваться. Я побрызгала водой на свои горячие щеки и сделала несколько быстрых вдохов.

Мне нужно было осторожно напомнить себе о том, что Сент-Клер был не из числа хороших парней, и он мне не нравился.

Выйдя из ванной, я рассмотрела спальню.

Трофеи на тумбочке, большая двуспальная кровать и фотографии на стене. Все было связано с футболом. Это была спальня Джексона.

Мое внимание привлек снимок Сент-Клера и Джексона. Взгляд метнулся к их крепким телам, и внизу живота заныло.

Я почувствовала, что Грэм стоит у меня за спиной и заглядывает мне через плечо. "Прошлогодний чемпионат", – сообщил он. Волоски на моей шее встали дыбом оттого, что он так близко. Его дыхание ощущалось на моей шее и волосах, вызывая мурашки по телу.

Мне нужно было успокоиться и взять себя в руки. Я попыталась отвлечься и стала разглядывать фотографию. "Вы ведь продули?"

Он рассмеялся. "Мы выиграли, Миллер".

Я хмыкнула. Это не было для меня новостью, и отвлечься никак не получалось. Мое сердце колотилось, как сумасшедшее, и я ощущала жар во всем теле.

Мой взгляд скользил по другим фотографиям на стене. На них были семейные поездки, футбольные матчи и другие события, которые я не узнала. У Джексона была фотография очень грязного Оливера и машины в грязи. Мне едва удалось сдержать улыбку.

Я указала на фотографию, и Грэм усмехнулся совсем рядом с моим ухом.

Мои глаза невольно закрылись. У него был прекрасный смех, мягкий и хрипловатый. Почему плохие люди так чудесно смеются? Почему плохие люди рассказывают смешные истории? Почему плохие люди не могут быть плохими на все сто процентов? Почему они терпеливы? Почему они не бросают вас и не уходят развлекаться? Почему проявляют доброту, сбивая вас с толку? И как им удается быть невероятно привлекательными?

Это было несправедливо.

Однако мое тело не слушало мозг. Моему телу было плевать на то, что, за исключением сегодняшнего вечера, Грэм Сент-Клер вел себя вовсе не как хороший парень. Моему телу было все равно, что он нам не нравился.

Мое тело ощущало его присутствие и то, какое влияние он имел на меня. Как мелодичен был его смех. Как приятно было прикосновение его больших, сильных рук. Как мило он выглядел, когда улыбался. Его взгляд был живым и задумчивым.

Я тяжело сглотнула.

Мой мозг кричал мне, чтобы я пошевеливалась и убиралась отсюда прямо сейчас. Пора было найти Мелиссу. Прошло уже больше часа. На сегодня уже достаточно отвлечений. Пора возвращаться к страданиям.

Но мне не хотелось снова погружаться в мрачные мысли. Как ни больно было это признавать, я наслаждалась временем, проведенным с Грэмом. Мне нравилось, что с ним я чувствовала себя легко и непринужденно.

Я не знала, что делать.

В комнате повисла напряженная тишина. Мы оба замерли. Моя спина коснулась его груди. На мгновение в голове промелькнула безумная мысль о том, чтобы откинуться назад.

Интересно, его тело твердое и сильное?

Это было уже за гранью.

Я стояла на краю. В нерешительности.

Никто из нас не решался пошевелиться, боясь нарушить то, что происходило между нами.

Я отказывалась выбирать между уходом и... Я сама точно не знала, каким был второй вариант. Мне было сложно это представить.

Когда я думала, что вот-вот сойду с ума от отчаяния, его грубые пальцы коснулись моей покрывшейся мурашками кожи, убирая волосы в сторону. У меня перехватило дыхание.

Несколько секунд спустя я ощутила на своей шее его горячее дыхание, а затем мягкое прикосновение. Его нос прошелся вдоль изгиба моей шеи. Мне стало щекотно.

Затем он поцеловал меня между плечом и затылком. Стук моего сердца слышался в ушах. Может, стоило остановить его? А хотела ли я его остановить?

Я должна была это сделать. Все вышло далеко за рамки моих ожиданий.

И все же я не шевелилась.

Его поцелуи в шею были мне приятны, и меня одолевало любопытство.

Каково это – поцеловать его? Провести руками по его волнистым волосам? Попробовать его на вкус?

Я открыла рот, но не смогла издать ни звука. Голова шла кругом, пока я позволяла Грэму впиваться губами в мою шею.

Его руки обхватили мои бедра, и он прошептал мне на ухо. "Повернись, Миллер".