Украденная Альфой

Я медленно сдвигаю край занавески от окна и выглядываю на улицу. Уже стемнело, луна освещает пустынный тротуар.

Для чужого взгляда эта сцена может показаться безобидной и даже мирной. Все двери закрыты, шторы задернуты. Ворота заперты, дети в безопасности.

Но все находятся в состоянии повышенной готовности – и так каждую ночь.

Я глубоко вздыхаю, дыхание затуманивает стекло передо мной.

Я протираю окно рукавом, чтобы снова видеть. Вот только смотреть здесь не на что.

Всегда не на что, потому что, в отличие от других стай, в этой вся жизнь на улицах замирает ночью.

Почему? Потому что моя стая оборотней, Стая Чистоты, боится Стаи Мщения.

Скорее даже не самой Стаи Мщения, а их вожака, Альфу Кейдена.

Последние двадцать лет он разрушал баланс, который мы установили между равенством и беспорядком в нашей стае.

Он украл все. Особенно нашу свободу.

Нашу стаю не любят другие волки.

Она находится в центре квартала Стаи, на более холодной стороне экватора.

Окруженные толстой стеной, призванной обеспечить нашу безопасность, мы защищены внутри этого маленького мира религии и благополучия.

Кейден нарушает его, когда вторгается на нашу территорию.

Он похитил много невинных девушек из нашей стаи.

Неизвестно, что с ними происходит, но многие считают, что он убивает их или продает членам своей стаи, которые заслужили такой же позор в глазах Стаи Чистоты.

Возможно, он делает на этом бизнес. Никто не знает. Кроме того, он убивает наших преступников.

Любой, кто преступает закон, подпадает под контроль Дисциплинарной Стаи.

Но каждый, кто убивает, становится целью для Альфы Кейдена. Теперь это каждый понимал.

– Мара, уходи оттуда!

Мама утягивает меня за плечо от окна.

Я замешкалась, глядя назад, и мама со злостью снова зашторивает окно.

Она поворачивается ко мне, руки на бедрах.

Я люблю свою маму, но иногда она бывает слишком заботливой.

Она прожила свою жизнь, веря только в одно: Луна – наш спаситель, и всегда им будет.

Она верит, что Богиня контролирует все наши деяния и определяет наше будущее с помощью какой-то непознаваемой магии.

Пусть я и выросла в этой стае, я не верю в Богиню. Но уважаю ее.

В школе нас учили небольшому стишку, чтобы поддерживать страх перед Альфой Кейденом:

Даже моя мать потворствует этому.

– Мама, все в порядке, – уверяю я ее. – Никто меня не видел.

Она вздыхает и проводит рукой по лицу. Стресс вытравлен в чертах ее старения.

Иногда она не знает, как со мной обращаться, особенно, когда я решаю пойти против ее строгих правил.

Я не хочу этого делать, но мое непрерывное любопытство продолжает искушать меня.

– Наши соседи могли видеть тебя, – упорствует она.– Ты знаешь, что говорят в церкви о тебе, Мара. Они ведут себя так, будто я ужасная мать.

Я закатываю глаза.

– А что, если Кейден увидит тебя? – сурово спрашивает она.

– Ну, я не знаю, видел ли меня Кейден, потому что понятия не имею, как он выглядит, – отвечаю я, повышая голос.

Мама щурится, глядя на меня.

Ей ненавистна мысль о том, что я что-то знаю о Кейдене.

Его внешность до сих пор мне неизвестна. Он может пройти мимо меня на улице, и я не обращу на него внимания.

Мама мне ничего не говорит, но я собираю слухи от девочек в школе.

В удачный день я могу узнать, убивал ли он.

Порой, когда не спят только мать и отец, я подслушиваю их разговоры. Так я и узнала о том, что в городе пропадают девушки.

– Мара, пожалуйста. Не усложняй ситуацию, – раздраженно просит мама.

Я складываю руки на груди.

Сказать, что мне надоело сидеть каждую ночь взаперти, означает ничего не сказать.

Я перестала видеться с друзьями по вечерам в пятницу.

Я в двух шагах от окончания школы, но это не значит, что правила моей мамы прекратят действовать.

Скорее всего, она просто удвоит усилия по поиску пары для меня.

В нашей культуре очень важно найти свою пару в молодости.

Количество молодых мужчин, которым я пожала руку за последний месяц, просто смехотворно.

– Все в порядке? – Я поворачиваюсь, когда слышу, как открывается дверь купели и снаружи входит мой отец.

На улице шел дождь, но я не помню, чтобы заметила его, когда смотрел в окно.

Он снимает свое промокшее пальто и кладет его на кухонный стол.

Наш дом не очень большой, так что проводить в нем много времени жутко утомительно.

Мои родители живут простой жизнью, которой хотела бы Лунная Богиня.

Я не сторонница материальной роскоши, но иногда чувствую себя немного обделенной.

– В порядке...

– Я снова застала нашу дочь поглядывающей в окно, – говорит ему моя мама, прерывая меня.

Я смотрю на нее. Кажется, она всегда втягивает меня в неприятности с отцом.

Мой отец хмуро смотрит на меня.

– Кейдена там не будет, – возражаю я. – Ты слишком остро реагируешь, когда говоришь, что он может быть там.

Я вижу, как взгляд моего отца переключается на мою мать.

Мы легко начинаем ссориться с мамой, и отец знает об этом, потому кивает в сторону, молчаливо попросив ее уйти.

Когда она уходит, он ведет меня к дивану, чтобы мы могли сесть.

– Ты знаешь дочь соседа? Мэнди, да?

– Милли, – поправляю я его.

Отец кивает. – Кейден забрал ее на прошлой неделе. Он украл ее прямо из постели, с тех пор ее никто не видел.

Я чувствую, что мои глаза расширяются.

Милли? Она на год старше меня и во много раз симпатичнее.

Тот факт, что ее выбрали для участия в любом деле, которым занимается Кейден, меня нисколько не удивляет.

– Почему ты мне это рассказываешь? – спрашиваю я.

Мне нравится быть в курсе событий, но я не думала, что отец не против этого.

– Я боюсь, что он украдет тебя. Каждое утро мне страшно заходить в твою комнату – вдруг я обнаружу, что он украл тебя ночью.

Я качаю головой. Вероятность того, что меня заберут, невелика.

Украли девушку из моего района, значит, он не вернется сюда за другой по крайней мере в течение месяца.

Это игра, в которую он любит играть с людьми.

Он убаюкивает нас ложным чувством безопасности, пока не изменит модель поведения и не повергнет всех нас в смятение.

Отец берет мою руку в свою и смотрит в глаза.

Он слегка сжимает мою руку.

Отец управляет нашей местной церковью, и это знание наводит меня на мысль о том, что его шанс остановить Кейдена не так уж велик.

Мы боимся не простого человека, а Альфу стаи, которая известна своей жестокостью.

После Великой войны, которая разбросала стаи по всей земле, были приняты новые формы общества и кодексы морали.

Названная в честь своих основных убеждений, каждая стая должна была поддерживать мир со своими соседями, и эта система была успешной на протяжении многих веков.

Но поскольку все стаи основаны на справедливости и равенстве, хватило всего одной стаи, переступившей черту, чтобы разрушить всеобщее спокойствие.

Это и была Стая Мщения.

– Все будет хорошо, – заверяюя его. – Альфа Райлан однажды все уладит.

Это заставляет моего отца улыбаться. Райлан – наша единственная надежда на прекращение страданий. Если он не сможет этого сделать, у нас нет шансов.

Я отступаю и решаю сразу лечь спать.

Когда вхожу в комнату, меня охватывает холод. Обычно здесь теплее.

Я включаю свет и смотрю, откуда исходит холод.

Пространство небольшое, с простым шкафом, столом и кроватью. Ничего вычурного или экстравагантного.

Источник прохлады довольно очевиден: мое окно широко открыто. Оно никогда так не открыто. Никогда.

Мать убила бы меня, даже если бы увидела, что ночью я отдергиваю занавеску.

Меня бы точно наказали, если бы она узнала.

Когда я была младше, она даже провожала меня из школы, после того как я однажды осталась играть с друзьями до захода солнца.

С опаской я подхожу к окну.

Снаружи слышен стук проливного дождя по дороге.

Надвигается гроза с отдаленными раскатами грома. Чем скорее я закрою окно, тем лучше.

Я быстро закрываю окно и возвращаюсь в свою комнату.

Внезапная дробь дождя бьет по стеклу, заставляя меня тревожно подпрыгнуть. Я всегда ненавидела гром и молнию...

– Мне просто нужно успокоиться и лечь спать, – говорю я себе, задергивая шторы. Я не позволяю этой ситуации с Милли овладеть мной.

Я распускаю волосы и захожу в ванную комнату. Может быть, если принять душ, получится смыть все тревоги.

Я включаю горячую воду и раздеваюсь.

Когда я нахожусь под струей душа, переношусь в другой мир – мир, где мне не нужно постоянно прислушиваться к чужим правилам.

Где родители не диктуют мне каждое решение.

Я упираюсь головой в плитку.

– Может быть, я рождена для стаи Свободы, – бормочу под нос. – Стая, где я могу делать что захочу.

Я как раз думаю о том, как глупо, наверное, звучу, когда тень мелькает в поле моего зрения.

Я удивленно вскидываю голову. Я выглядываю из душа и настороженно смотрю по сторонам.

Ничего.

Сейчас я чувствую себя еще более нелепо.

Я выхожу из душа, выключая за собой воду.

Обернув полотенце вокруг тела, я стараюсь отбросить все параноидальные мысли.

Тень, вероятно, была лишь плодом моего воображения. Известно, что оно у меня сильно развито.

Кейден действительно не тот человек, который обычно влияет на мое воображение.

Я полностью осознаю, какую угрозу он представляет для меня и моей семьи, но не могу заставить себя бояться его в нормальных условиях.

И все же сегодня, по какой-то причине, холодок, танцующий по моему позвоночнику, заставляет меня напрячься.

В одном полотенце я стою перед зеркалом и осматриваю себя.

Я выгляжу примерно так же, как и все остальные члены Стаи Чистоты.

Мои волосы коричневые, когда мокрые, но на самом деле их цвет – приглушенный блонд.

Мои голубые глаза тусклее, чем, возможно, у большинства людей.

Моя кожа стала бледнее, а щеки вообще почти не имеют цвета.

Наверное, именно по этим причинам ни один парень не хочет со мной встречаться. Всегда есть варианты получше.

Но я по-прежнему люблю себя. У меня нет другого выбора.

Раздавшийся снаружи громкий раскат грома заставляет меня завизжать от испуга.

Я благодарю Лунную Богиню за то, что шторы скрывают от меня яркость молний.

Я вытираюсь и возвращаюсь в свою комнату, где быстро переодеваюсь в ночную рубашку.

Затем я выключаю свет и прыгаю в кровать, натянув одеяло до самого подбородка.

Я просто хочу проспать бурю и начать завтрашний день, не думая о Кейдене.

Но чем больше я пытаюсь устроиться поудобнее в постели, тем труднее мне кажется прогнать его из головы.

Мое внутреннее зрение затуманено странными тенями.

Я уже собираюсь задремать под шум дождя, бьющегося в окно, когда чувствую, как чья-то рука зажимает мой рот.

Меня никогда не учили самообороне, и любое представление о том, что делать, меня покидает.

Я дико размахиваю руками, но оказываюсь в крепкой и незнакомой хватке.

Я борюсь изо всех сил и кричу в руку, но звук получается приглушенным.

Я бьюсь, когда меня поднимают и вытаскивают из кровати. Я чувствую давление на моей шее, и на секунду мне кажется, что я сейчас умру от удушья.

Мои ноги – единственное оружие, которое у меня есть.

Я бьюсь, пытаясь зацепиться за лодыжки похитителя. Но каждый раз промахиваюсь и встречаю босыми ногами только воздух.

– Успокойся. Скоро все закончится.

Мягкий мужской голос – последнее, что я слышу перед тем, как полностью потерять сознание.