Эти слова были за пределами моего понимания. Мы? Переехать во Францию? Отказаться от всего привычного и дорогого, чтобы стать наследниками какой-то чопорной, далёкой монархии?
«Вся наша семья?» - спросила я, глядя на Теодора широко раскрытыми глазами.
«Да», - кивнул он. «Тея и Эмрих тоже. Они хотят, чтобы наши дети стали принцем и принцессой».
Я поняла, что он совершенно серьёзен. Это не розыгрыш и не дурной сон.
«Теодор, а как же наша жизнь здесь?» - начала я. «Это всё, с чем знакома Тея. Мы наконец-то остепенились. Дела идут хорошо. У нас только что родился ребёнок».
Всё это слишком сложно. Как мне изменить всю свою жизнь и переехать в Париж?
«Я знаю», - признал Теодор, опустив взгляд. «Я чувствую то же самое».
«Наши дети», - продолжала я, - «не будет ли это слишком для них?»
«Для меня было», - признался он. «Хотя в детстве я проводил там только лето. Моя мама не выдержала жизни с этими людьми. Поэтому она переехала сюда и построила свою жизнь вдали от королевского двора. Она никогда не хотела для меня такой жизни».
Я размышляла о нашей причудливой жизни в английской сельской местности. Это была безмятежная и идеальная обстановка для нашей семьи из четырёх человек.
«А как же школа Теи?» Я подумала о том, как она любит своих учителей и друзей. Смена школы будет для неё очень тяжёлым этапом. «Мы даже не говорим по-французски».
Затем мои мысли переключились на малыша Эмриха, который сможет приобщиться к экстравагантному королевскому образу жизни, только если мы переедем во Францию и поселимся во дворце. Я могу распрощаться с любыми надеждами на нормальную жизнь для детей, себя и Теодора. Это будут канапе и королевские балы до конца жизни.
К тому же, как уже говорил Теодор, его ветвь семьи не просто так отказалась от королевской жизни.
Моё сердце упало ещё ниже, а в горле образовался комок. Я подавила всхлип.
Теодор, почувствовав моё огорчение, обнял меня, и письмо упало на пол. Оно задело мою лодыжку, словно пытаясь всё ещё как-то поддразнить меня.
«Давай не будем думать об этом сейчас», - пробормотал он. «Давай продолжим наш вечер так, как будто мы никогда не читали это письмо, и займёмся им завтра».
«Хорошо», - согласилась я, уткнувшись лицом в его грудь.
Но эта мысль всё равно не покидала меня. Приказ короля эхом отдавался в моей голове, и я задавалась вопросом, как долго мы сможем продержаться.
Когда утреннее солнце проникло в окно нашей спальни, на меня нахлынули воспоминания о прошлой ночи.
Сначала это было похоже на сон или, скорее, на кошмар, над которым мы могли бы посмеяться за завтраком. Потом меня настигла реальность.
Письмо было настоящим и, скорее всего, по-прежнему лежало на полу в кухне, где мы его бросили. С этим придётся разбираться, и, возможно, мы ничего не сможем сделать, чтобы предотвратить это.
Я заметила, что Теодор тоже проснулся. Его взгляд был устремлён в потолок.
Очевидно, не только я одна размышляла над этим письмом и возможностью переезда во Францию - страну, в которой я никогда не была и в которой никого не знала.
«О чём ты думаешь?» - тихо спросила я, с опаской глядя на мужчину, которого так сильно любила.
Теодор глубоко выдохнул.
«Нам не нужно решать это сейчас», - ответил он. «Король здоров. Он будет править ещё много лет. Я не собираюсь перевозить нашу семью в Версаль. Я отправил письмо сегодня утром».
Он притянул меня к теплу своего упругого тела, и мне сразу стало легче. Он прижал меня к себе, чтобы поцеловать, и наши тела слились воедино, а его язык протиснулся между моими губами.
Он скользнул коленом между моих ног, и я двинулась навстречу ему. Мой клитор покалывало с каждым толчком. Я не знала, какой магией обладает этот мужчина, но он был способен стереть все мысли из моей головы одним лишь прикосновением.
В этот момент раздался громкий стук в дверь, и я невольно вздрогнула.
«Кто там?» - раздражённо прорычал Теодор.
«Это я, извините, ребята», - раздался из-за двери смущённый голос Мика.
Застонав, Теодор скатился с меня. Сквозь пижамные штаны виднелись огромные очертания его твёрдого мужского достоинства, и я облизнула губы. Как только мы разберёмся с тем, из-за чего отвлеклись...
«Заходите», - приказал Теодор, набросив одеяло на нас обоих.
«Мистер Джефферсон», - сказал Мик, осторожно входя в комнату, явно догадываясь, чему он только что помешал. «К вам пришли».
Теодор застонал, и я посмотрела на него. Кто бы это мог быть?
Мы оба быстро оделись, разрываясь между любопытством и беспокойством по поводу этого неожиданного визита. У меня было какое-то затаённое чувство, от которого я никак не могла избавиться.
Мы спустились вниз, и Теодор открыл входную дверь.
«Теодор Джефферсон?» - заговорил мужчина в центре. Он говорил с сильным французским акцентом. «Меня зовут Грегор Дю Пон. Я монарший посланник короля Франции Людовика XXII. Я здесь, чтобы сопровождать вас в Версаль. Сейчас же».
