Волки Востока

Я готова к переменам. Не могу больше ждать.

Прожив несколько месяцев в стыде и смущении, я была готова покинуть Пенсильванию и поселиться в Орегоне.

В свой семнадцатый день рождения я изменилась. Радикально. Не только получила водительские права, но и превратилась в волка.

Четыре лапы, шерсть, клыки — все как полагается.

Внезапная перемена не только напугала моих родителей, но и немного свела их с ума.

Картина того, как ваша дочь превращается в волка, пока задувает свечи на свой день рождения, может нанести определенный ущерб психическому здоровью любого человека.

В конце концов, моих родителей признали недееспособными и отправили в психушку.

И все из-за меня.

Я единственный ребенок в семье, так что поездка из Пенсильвании в Орегон прошла в одиночестве.

Я собиралась жить с моей тетей Сарой, маминой сестрой. Она успешный адвокат.

Последнее, что ей нужно в жизни — непутевый подросток-оборотень. На месте тети Сары, я бы отдала себя в приемную семью.

Но у тети Сары добрая душа — она взяла меня к себе.

Я смотрела, как крошечные здания становились все больше по мере того, как самолет приближался к земле.

Прежде чем мы приземлились, люди суетливо начали собирать вещи — привычка, которую я считала совершенно бессмысленной и раздражающей.

Я зажмурила глаза, когда рядом заплакал ребенок. Люди начали жаловаться, что самолет приземлился, а их не выпускают; человек рядом со мной неистово крутился в кресле.

Моя волчица не улучшала ситуацию. Она хотела пробежаться, размять лапы.

Я отказывала ей в этом с тех пор, как она до смерти напугала моих родителей.

Она громко завыла; меня пронзила острая боль в основании черепа. Я стиснула зубы и потерла виски, моля, чтобы она успокоилась.

«Спасибо, что выбрали нашу авиакомпанию, надеемся, что полет прошел хорошо. Пожалуйста, просим вас оставаться на своих местах».

Голос пилота разносился по салону, но все были слишком заняты жалобами, чтобы слушать.

Наконец, нас высадили, я дошла до аэропорта.

Беспокойно оглядела толпу в поисках тети.

Я видела ее только на фотографиях, но узнала ее короткие черные волосы.

Я медленно подошла к ней, пытаясь придумать с чего начать разговор.

У меня был вагон времени, а я тут заикаюсь.

Я улыбнулась ей, стараясь не показаться слишком уж ненормальной. Опасения были развеяны, когда, не говоря ни слова, она обняла меня.

«Бедняжка, — пробормотала она, обнимая меня еще крепче. — Ты столько всего пережила».

Еще в Пенсильвании ходили слухи, что на моих родителей напало бешеное животное, и они сошли с ума.

Этой истории не хватало доказательств, но для службы опеки я не придумала ничего лучше.

К сожалению, соврав раз, приходится врать дальше.

«Привет, рада знакомству», — ответила я, неловко обнимая ее одной рукой, а другой держа свою сумку.

«О Хейвен, дорогая. Надеюсь, полет прошел нормально?»

Я улыбнулась и кивнула, она потащила меня за багажом.

Хотела добавить что-то еще, но ничего не придумала и просто застыла, открыв рот, как рыба на суше.

«Я украсила твою комнату, но не бойся, говори, если тебе не понравится, — продолжала Сара. — Мне было бы неприятно думать, что ты пытаешься пощадить мои чувства — мы же семья, в конце концов. Если не понравится, просто скажи, и мы мигом все исправим!».

Я кивнула, все еще улыбаясь, мы сели в машину. Включила радио, чтобы избежать неловких разговоров.

Поездка от аэропорта до дома тети Сары заняла чуть больше часа. Я смотрела в окно: мы въехали в скромный городок.

Он был ни большим, ни маленьким. Довольно милый.

В Орегоне много лесов, город окружен ими.

Моя волчица обрадовалась.

Не могу не замечать различия между Орегоном и моим родным штатом. Я уже начала тосковать по дому.

Наконец, мы свернули на улицу тети. По обеим сторонам дороги росли большие клены.

Высокие и крупные. Их ветви переплетались друг с другом и образовывали своеобразный навес над дорогой.

Мы проехали мимо огромного дома, похожего на особняк. Когда я спросила тетю Сару, кто там живет, она пожала плечами.

«Не знаю, — сказала она. — Не знакома с жильцами. Они избегают общения».

Я не стала расспрашивать дальше.

Тетя Сара жила вниз по улице от особняка. Ее дом, конечно, не особняк, но и хижиной его назвать нельзя.

Белый, с темно-коричневыми ставнями и отделкой. Сад каким-то образом умудрялся выглядеть одновременно ухоженным и заброшенным.

Идеальный дом для успешного, одинокого юриста из пригорода.

«Дом, милый дом!» — пропела тетя Сара, заезжая на подъездную дорожку.

Краем глаза я поймала ее взгляд и решила, что она хочет получить ответную реакцию.

«Ух ты, какой красивый сад!» — воскликнула я, надеясь, что этого достаточно. Озабоченное выражение лица тети Сары сменилось широкой улыбкой.

«Я так рада, что тебе нравится. А теперь давай устроим тебя. Ты захочешь отдохнуть перед завтрашней школой!»

Я скорчила гримасу и вышла из машины. Огляделась: за большим домом возвышались деревья; из-за воя волчицы снова закололо в затылке.

Я взяла свои сумки из багажника и последовала вслед за тетей на крыльцо.

При мысли о школе у меня внутри все переворачивалось. В прошлом году мне тяжело дались последние месяцы.

Все узнали о моих родителях, и я сразу же стала изгоем.

Мои друзья отказались от меня. Я была белой вороной с родителями в психушке.

«Итак, что думаешь?» Меня вернули в реальность, я ошеломленно огляделась.

Комната довольно просторная, выкрашена в темно-фиолетовый. Напротив большого окна, выходящего на улицу стоял письменный стол.

Лесенка соединяла помещение с другой комнатой, где находилась гардеробная, ванная, балкон и огромная кровать с серым пледом.

«Потрясающе, — вырвалось у меня. — Идеально, спасибо!» Я повернулась к тете и крепко обняла ее, слишком крепко.

Я еще не привыкла к своей новообретенной силе, и ее кашель застал меня врасплох. Я сразу же отступила назад, краснея.

«Прости, переволновалась. В прошлом году я играла в бейсбольной команде, это укрепило мои мышцы». Вру я легко, но не то чтобы правдоподобно.

Мне не хотелось лгать тете, не после того, как она любезно отказалась от своего образа жизни, чтобы нянчиться со своей племянницей.

Сара не знала об оборотнях, и мне хотелось, чтобы так оно и было впредь.

Если честно, я тоже мало что знала об оборотнях. Только то, что читала в интернете.

И я уже поняла, что интернет не самый надежный источник информации.

Насколько я поняла, я даже не оборотень, а просто какой-то выродок. Возможно, единственный в своем роде.

Это, помимо всего прочего — помимо потери родителей — заставляло меня чувствовать себя потерянной и очень одинокой.

«Не беспокойся. Устраивайся, ужин через час». Она вышла из комнаты, тихонько закрыв дверь и оставив меня одну.

Я вздохнула и села на кровать, вспоминая дом. Тосковала о временах, когда не была оборотнем. Мне так сильно хотелось вернуть свою прежнюю жизнь.

Я встала и заставила себя распаковать большую часть вещей. Я не отвлекалась, пока не услышала крики.

Подошла к окну и распахнула его настежь, впуская сентябрьский ветерок. На улице закричали.

«Джуд! Вернись сюда!»

Девушка с короткими светлыми волосами бежала за парнем; он скорее всего и был Джудом.

Парень (тоже светловолосый) держал в руках записную книгу, которая, как я поняла, была дневником девушки.

«Попробуй поймать меня, Рейч!» — крикнул он через плечо. Они бежали мимо дома тети Сары. Вдруг они внезапно остановились.

Застыли абсолютно неподвижно, потом, раздувая ноздри, повернулись, чтобы посмотреть друг на друга с пугающим выражением лица.

Парень поднял голову и посмотрел прямо на меня, будто знал, что я стояла у окна все это время.

Он прищурился. Через секунду они пустились в сторону особняка. Быстро скрылись из виду.

Я замерла, парализованная странной сценой.

Буквально заставила себя сдвинуться с места, закрыть шторы и отойти от окна. Глубоко вдохнула, пытаясь выбросить их из головы.

Это выглядело так, как будто они... почуяли меня? Во мне смешались страх и надежда.

Я отбросила эту мысль. Нельзя позволить ей укорениться в моем сознании — это только расстроит меня.

«Хейвен! Обед!» — крикнула тетя Сара. Я тряхнула головой и пошла на кухню.

Она бегала, пытаясь закончить последние приготовления.

Кажется, планировались спагетти с фрикадельки, но запах говорил о творческой неудаче.

Запах горелой лапши. «Тетя Сара? Я могу чем-то помочь?»

Она озабоченно посмотрела на меня через плечо.

Она подняла руки в рукавицах для духовки, как беспомощный ребенок.

«О, Хейвен! Я пыталась приготовить обед, но я ужасно готовлю! Лапша прилипла ко дну кастрюли, и я положила туда масло, чтобы отодрать ее, но масло просто растаяло, а потом застыло».

Она покачала головой: «И я не понимаю, почему фрикадельки снаружи подгорели, а внутри сырые! О, прости, дорогая. А пицца подойдет?»

Я усмехнулась: «Пицца — это прекрасно».

Помогла тете убрать беспорядок, и к тому времени, как мы закончили, пиццу уже доставили.

Доставщик нагло осмотрел меня с ног до головы.

Я глубоко вздохнула и заплатила ему — без чаевых. Закрыла дверь и отнесла пиццу с грибами на кухню.

«Похоже, мне придется готовить», — сказала я, кусая большой кусок.

Она покраснела: «Тебе не придется, Хейвен, дорогая, я возьму несколько уроков и...»

«Нет, правда, я совсем не против, — улыбнулась я. — На самом деле, у меня неплохо получается».

Моя тетя усмехнулась, явно испытывая облегчение: «Было бы здорово, я уже много лет живу благодаря микроволновке, пицце и китайской еде на вынос!»

Могу себе представить. Более молодая и решительная версия моей тети, окруженная кладбищем коробок из-под еды на вынос, готовится к сдаче экзаменов по праву.

Я рассмеялась: «Ну, этот этап можно считать завершенным. С завтрашнего дня у нас начнется сбалансированная диета из еды на вынос и домашней еды».

Мы доели пиццу — да, мы съели ее целиком — и убрали посуду.

«Постарайся не ложиться слишком поздно, Хейвен. Помни, завтра тебе в школу».

Я улыбнулась и кивнула, она выглядела довольной. Поцеловала меня в макушку и поднялась к себе наверх.

Я решила посмотреть телевизор (в Пенсильвании не было стриминга) и остановилась на случайной программе.

Меня не покидало ощущение, что за мной наблюдают. Я выглянула в окно.

У тети не было заднего двора. Напротив дома сразу начинался лес.

Могу поклясться, что из-за деревьев кто-то смотрел на меня, но когда я снова моргнула, все исчезло.

Во мне снова проснулась отчаянная надежда: я такая не одна.

Я пыталась игнорировать ее, но из-за тревоги смотреть телевизор дальше было невозможно. Я выключила его и направилась в свою комнату.

Как только моя голова коснулась подушки, я заснула.